Тревожная память
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
Наше творчество
Алексей
Степанович Степанов родился 19 июля 1934 года.Проживал со своими родителями и сестрой в западной части Псковской области, граничащей с Латвийской республикой, в 30-ти километрах от г. Опочка. На начало войны Алексею Степановичу было 8 лет.«Немецкие войска наступали со стороны Латвийской республики и быстро
оккупировали Псковскую область. Уже в июле 1941 года после жестоких боев улицы города горели. На начало войны мобилизованный в апреле на переподготовку отец Кузьмин Степан Кузьмич в семью не вернулся.
В 1941 году возле г. Красный Холм Калининской области он попал в плен. Узнав об этом, мать насушила сухарей и пошла с передачей к отцу, оставив нас с сестрой дома. Так она носила передачи до самой глубокой осени. А во время последней встречи отец сообщил матери, что они с друзьями готовят побег, и попросил ее больше не приходить. Из рассказов матери я узнал, что лагерь, где находился отец, был расположен под открытым небом и обнесен колючей проволокой. Пленных водили на тяжелую работу. Отец с тремя своими товарищами бежал с этих работ.
В октябре темной ночью лил сильный дождь. Вдруг раздался стук в дверь. Мать спросила: «Кто там?» По голосу она узнала отца и распахнула дверь. На пороге стоял отец в красноармейской фуражке, в серой
гражданской куртке, на его ногах были ботинки в обмотках. Мы все
принялись его обнимать, и всех интересовал вопрос: «Как он остался жив?»
Наш дом стоял на краю деревни, дверь мы всегда держали закрытой, боясь,
что кто-то войдет и узнает о сбежавшем из плена отце. Жители удивлялись
нашей скрытности, отчужденности. Около двух месяцев отец жил с нами,
набирался сил.С наступлением зимы мы с отцом подались в другие деревни на поиски партизан. Но наши поиски были напрасными в апреле 1942г. мы вернулись домой. А в это время в соседней деревне бежавший с моим отцом из плена коммунист, работавший до войны в хлебной лавке, не скрываясь, ходил по деревне и общался с народом. В этой же деревне проживал кулак, сын которого служил полицаем у немцев. Он-то и сообщил о сбежавшем коммунисте. Узнав об этом, немцы из города на велосипедах приехали в деревню и схватили сбежавшего пленного, который сразу же сдал своих товарищей и в первую очередь привел немцев в наш дом. Отец успел спрятаться в сено. Немцы стали нас пытать, желая получить информацию о местонахождении отца. Но мы ничего не сказали. Тогда они, не поверив нам, пошли обыскивать сарай. Протыкая штыками сено, они обнаружили отца и стали его избивать. Отца и его товарища повели в дом на допрос. Я, мать и сестра остались на улице, с нами была и семья товарища отца, состоящая из трех человек. После допроса всех нас повели за соседний дом на расстрел. Поставили всех (8человек) к стене. И защелкали затворы автоматов. Но в этот момент один из немцев на своем языке что-то крикнул, а другой начал нас оттаскивать от стенки, там остался только отец и его товарищ.
Нас завели в дом, у двери поставили полицая, который сообщил нам, что мы
будем жить. Послышалась автоматная очередь, и загорелась соломенная
крыша дома. Тела убитых сгорели вместе с домом. Немцы уехали обратно в
город. Но вскоре в деревне расквартировался немецкий отряд. Население
всех соседних деревень стали отправлять в концлагеря на рабский
принудительный труд. Вместе со всеми угнали и нас. Погрузили в товарные
вагоны и повезли в Германию. В Эстонии нас высадили и поселили в бараке,
наполовину вкопанном в землю, без окон. Нас не кормили, а умерших от
голода людей немцы бросали в озеро. Озабоченные большими потерями, немцы
стали выпускать людей на хутора для сбора продуктов, оставляя одного
члена семьи в лагере. Здесь мы пробыли недолго, нас опять погрузили в
эшелон и отправили дальше. Привезли нас в лагерь «Освенцим». По прибытии
в этот лагерь стали производить сортировку узников. Одних (стариков и
евреев) пропускали через ворота в крематорий, а других (молодых) через
ворота в баню. В бане работали молодые девушки разных национальностей,
от которых мы и узнали, что если бы мы попали в другие ворота, то были
бы сожжены в печи. После мытья нас погрузили в эти же
продезинфицированные вагоны и отправили дальше.
Во время пути была
остановка в Берлине. Конечная остановка была в Австрии, лагерь
«Маутхаузен».За три года я побывал в нескольких лагерях. Повидал много
зверства. Провинившихся детей избивали до смерти. Последний из
концлагерей находился возле аэродрома, который часто бомбили, а мы
устраняли последствия этих бомбежек. Сюда же пригоняли и других
военнопленных. Они вместе с нами работали и ели. В столовой работали
русские девушки, которые помогали военнопленным, выносили на улицу золу,
где была спрятана картошка, сухарики хлеба в картофельных очистках и др.
Рабочим выдавали 200г хлеба, а неработающим детям 100г.В конце апреля
1945г. всех узников освободили русские войска. Домой мы с матерью
добирались самостоятельно, прячась в грузовых вагонах поездов. Женщины
везли в чемоданах умерших детей, чтобы захоронить их на родной
земле. После окончания войны я служил в армии, затем работал шахтером на
шахте №7. Сейчас нахожусь на заслуженном отдыхе. Женат, имею двоих
сыновей, двоих внуков, двух внучек, двух правнуков».Очерк написан Степановым Костей
со слов дедушки Степанова Алексея Степановича.
